Вина, это то чувство, которое сводило с ума и заставляло сводить счеты с жизнью у узников лагерей. Однако, это чувство свойственно и сейчас многим пациентам, тем, кто вырос в сложные условия 90-х годов, войн и лишений. "Если семья моя страдала, мама была растеряна и подавлена, а отец пил от безденежья, имею ли я право сейчас жить лучше? Буквально на их несчастье?" - так или почти так могли бы внутри себя думать наши пациенты, когда в их терапии начинаются улучшения. Это чувство сильно и неумолимо может разрушить даже самую хорошую терапию, а пациента заставить страдать и даже соматизировать.

 

Эмоциональная жизнь у них остановилась, но они продолжают жить физически. Они даже ходят на терапию годами, однако, результатов у такой терапии мало, либо нет совсем. Кто эти пациенты, кого можно назвать психически мертвыми? Те, у кого психическая жизнь остановилась или те, у кого разрушительность давно взяла верх над либидо? Однако, чаще всего в кабинете мы встречаемся с мертвыми частями, теми, которые пациенты предпочитают избегать, те, которые причиняют больше всего боли.